— Таким способом он хотел сделать больно вам, отец. Но я ни словом не проговорился.
— О чем ты?
— Сиди хотел знать все про Халдуна и его армию, а также о времени, когда они начнут наступление.
Сердце Рейли сжалось от любви. Эту несгибаемость духа Майкл унаследовал от матери.
— Значит, ты молча сносил побои, спасая друзей…
— Признаюсь вам, отец, мне очень хотелось кричать, но я не доставил этому человеку удовольствия выслушивать мои мольбы.
— Это коварный человек, Майкл. Он тщеславен и опасен.
Ноги Майкла подкашивались, и отец вновь подвел его к кровати.
— Тебе надо отдохнуть.
— Нет, мне нужна сила духа.
— Майкл, ты весь изранен, а у нас нет лекарств, чтобы вылечить твои раны. Сомневаюсь, что ты пройдешь от стены до стены без моей помощи.
— Я должен выдержать все! Нет ли у тебя свежей рубашки?
— Ты поступаешь неразумно! Разве можно надевать рубашку, когда на твоем теле открытые раны?
— Я должен. Перевяжи меня, чтобы остановить кровь.
— Кровь засохнет, и рубашка прилипнет к телу, — увещевал его Рейли. — Ты сойдешь с ума от боли, когда будешь снимать ее.
— Не время думать об этом, отец. Скоро начнется битва, и мы должны быть готовы к ней. Я знаю, Халдун придет, чтобы спасти нас.
Рейли помог сыну сесть, а затем полез в чемодан.
— Будь по-твоему, Майкл, но я боюсь, что тебе придется пожалеть об этом.
— Я готов на любые испытания, лишь бы вырваться отсюда. Думаю, на этот раз Сиди пришлет своих палачей за тобой, да и мало ли что еще ему взбредет на ум. Этот сумасшедший способен на все.
Рейли достал белую рубаху и разорвал ее на бинты.
— Жаль, у меня нет мази для твоих ран.
— Перевязывай скорее, — скривился Майкл от боли. — Я вынесу любую муку, но только если она длится не очень долго.
Мэллори лежала на кровати в небольшой спаленке, вздрагивая от беспокойных сновидений. Комнату наполняла свинцовая духота, занавески были неподвижны — сквозь окно не проникало ни малейшего дуновения. Девушке снилось, что она вновь в плену, из груди ее вырвался жалобный крик.
— Госпожа, — послышался встревоженный голос из-за занавески, отделявшей спальню от другой комнаты. — Госпожа, проснитесь!
— Это ты, Фейсал? — спросила Мэллори, приподнявшись.
— Да, госпожа. Я принес вам добрые вести. Поспешите, у нас мало времени.
Мэллори встряхнула головой, отгоняя остатки сна.
— Подожди секунду.
Она быстро оделась, сунув ноги в мягкие туфли из красной кожи. Когда Мэллори вышла из спальни, Фейсал и его тетя уже поджидали ее.
— Что случилось? — вопросительно посмотрела она на Фейсала. — Ты придумал, как нам проникнуть в башню?
— Да, госпожа. Двоюродный брат вызвался заменить охранника, чья очередь сторожить башню наступает сегодня ночью. Тот с радостью согласился. Нам очень повезло!
— Означает ли это, что твой брат будет сегодня охранять герцога?
— Ему осталось стоять на посту всего три часа. Мы должны торопиться. К тому же не надо забывать, что там есть еще два стражника, и нам предстоит справиться с ними.
— Спасибо, — благодарно улыбнулась Мэллори.
— Не нужно благодарностей. Я делаю это ради вас и великого англичанина.
Пожилая женщина, широко улыбнувшись и произнеся несколько непонятных слов, протянула Мэллори черную накидку.
— Моя тетя говорит, что дарит вам свою лучшую накидку, — перевел Фейсал.
Мэллори обняла маленькую женщину, которая столь великодушно предоставила ей свой кров.
— Пожалуйста, передай своей тетушке мою благодарность. Скажи, что я никогда не забуду ее доброты.
Выслушав Фейсала, его тетя поклонилась Мэллори, дотронувшись до ее руки.
— Она говорит, что призывает на вас милость Аллаха.
Мэллори скрыла лицо под чадрой.
— А теперь — в путь!
25
Полумесяц, висевший над Калдоей, бросал бледный отсвет на дома древнего города. Мэллори и Фейсал примостились на телеге, запряженной быками и нагруженной сыром и кувшинами с козьим молоком. Улицы были полны взбудораженным людом. Не обращая на них никакого внимания, горожане со страхом говорили о том, что надо готовиться к войне.
Мэллори сидела рядом с Фейсалом, низко склонив голову и спрятав руки под покрывалом.
— Когда мы выходили из дома, я заметила, что твои дядя и тетя собирают вещи. Надеюсь, ты предупредил их, что нельзя оставаться в городе.
— Они направляются в лагерь бедуинов, откуда родом моя тетя. Должно быть, их уже нет в городе.
Мэллори затаила дыхание, когда к ним приблизилась группа вооруженных всадников, и не дышала, пока те не проехали.
— Не бойтесь, госпожа, — прошептал Фейсал. — Никому и в голову не придет, что вы выдаете себя за кого-то другого.
Девушка Прикусила дрожащую губу.
— Никогда бы не подумала, что буду так напугана.
— Еще не поздно отвезти вас назад. — В голосе Фейсала послышалась нотка надежды.
— Ни за что! Едем дальше.
Скрипучая повозка колыхалась по изрезанной колеей улице так медленно, что Мэллори хотелось кричать от отчаяния. Ее сердце едва не выскочило из груди, когда рядом проскакал отряд, в котором насчитывалось не менее пятидесяти воинов.
— Думаю, они готовятся к бою с принцем Халдуном, — заметил Фейсал.
— Знаю. В эту минуту тебе наверняка хотелось бы быть рядом с ним.
— Я приду к нему после того, как мы утрем Сиди нос, вырвав из его лап ценную добычу, — ответил тот.
Их повозка застучала колесами по базарной площади, где люди убирали товары, закрывая на ночь торговлю.
— Смотрите, госпожа, — взволнованно прозвучал голос Фейсала, — перед вами та самая башня!
Подняв глаза, Мэллори вдруг осознала, насколько нелегка была задача, которую им предстояло выполнить.
— До чего она огромна… Сможем ли мы в нее проникнуть?
— Доверьтесь мне, госпожа. Я проведу вас внутрь… И выведу, если на то будет воля Аллаха.
Заметив, что отец уснул, Майкл в немом отчаянии принялся смотреть в окно. Надежда на спасение оставляла его, но нельзя было допустить, чтобы это заметил отец. Три дня прошло с тех пор, как он приехал в Калдою. Если Халдун намеревался взять город приступом, он наверняка уже предпринял бы штурм. Чего же он медлит? Ответ был известен: Халдун дает Майклу дополнительное время, чтобы тот успел вызволить отца.
Он резко повернулся, и боль пронзила спину, заставив его застонать. Сжав кулаки, Майкл держал все тело в напряжении до тех пор, пока боль понемногу не отступила.
Его мысли вновь обратились к Мэллори. Они знали друг друга так мало, но она вызывала в нем совершенно незнакомые дотоле чувства.
Майкл понимал, что им с отцом не выбраться живыми из логова Сиди. Если бы он знал, что Мэллори носит под сердцем его ребенка и род Винтеров не прервется, то мог бы умереть, ни о чем не жалея.
